Центральная Азия действительно может быть заинтересована в российском газе, но, пожалуйста, не называйте это «союзом»
28 ноября президент Казахстана Касым-Жомарт Токаев посетил Москву, где встретился с президентом России Владимиром Путиным и другими высокопоставленными российскими чиновниками, прежде чем отправиться во Францию. Во время встречи с Путиным, как сообщает «Интерфакс» , российский лидер предложил создать «трехсторонний [газовый] союз», на что Токаев ответил положительно: «Почему бы и нет?» Токаев сказал, что Путин собирается позвонить президенту Узбекистана, чтобы обсудить это.
На следующий день пресс-секретарь Токаева Руслан Желдибай опубликовал в Facebook разъяснение о встрече Путина и Токаева, поскольку упоминание о «газовом союзе» не попало ни в официальные отчеты Кремля, ни Акорды.
Желдибай написал, что два президента обсудили, как «скоординировать совместные действия по транспортировке российского газа через территории Казахстана и Узбекистана». Он добавил, что «считают необходимым провести обстоятельные переговоры с участием экспертов, чтобы найти рациональное решение вопроса, учитывающее интересы всех вовлеченных сторон».
Здесь стоит отметить, что и Казахстан, и Узбекистан недавно испытали на себе острую боль энергетического кризиса в регионе Центральной Азии. В Казахстане 27 ноября вышла из строя частная электростанция, которая снабжает электроэнергией город Экибастуз, расположенный рядом с двумя крупнейшими угольными шахтами региона. Когда температура достигла -30 градусов по Цельсию, в городе не было тепла. Токаев уволил губернатора области, а на этой неделе городской чиновник был найден мертвым в своей машине в гараже.
Между тем, в Узбекистане в начале ноября завод по производству удобрений досрочно остановил производство из-за нехватки газа. В том же месяце Узбекистан приостановил почти весь свой экспорт газа, большая часть которого идет в Китай, чтобы удовлетворить растущий внутренний спрос. Зимой в Центральной Азии все чаще случаются отключения электроэнергии или поломки из-за устаревшей инфраструктуры, это серьезная политическая и социальная проблема в регионе.
29 ноября официальный представитель Кремля Дмитрий Песков сообщил некоторые подробности , заявив, что первым шагом будет «создание координационного механизма» для обсуждения предложения. Он сказал, что Казахстан мог бы сэкономить «десятки миллиардов долларов», импортируя газ в свои северные регионы из Сибири, а не строя внутренние трубопроводы для доставки газа, произведенного внутри страны. Уже существуют трубопроводы, соединяющие Узбекистан и Казахстан с Россией, и еще одна сеть, связывающая Туркменистан с Китаем через регион.
В течение 10 дней после пребывания Токаева в Москве именно термин «союз» застрял в умах многих, что согласуется с опасениями, вызванными российским вторжением в Украину и окружающей политической атмосферой в бывшем Советском Союзе. Осторожно проложенный Астаной и Ташкентом дипломатический канал между Россией и Западом добавляет еще один уровень беспокойства, когда произносятся такие слова, как «союз».
Учитывая глубокие экономические и политические связи Центральной Азии с Россией, уже распространяющиеся на энергетическую сферу, предполагаемое дальнейшее переплетение вызывает некоторую озабоченность. Точно так же, как Россия использовала европейскую зависимость от российского газа в качестве точки давления, продолжая свою войну с Украиной, некоторые полагают, что Россия использует энергию, чтобы оказать давление на режимы в Центральной Азии. Абдулла Абдукадиров, узбекский экономист и бывший чиновник, беседовавший с корреспондентом « Голоса Америки» Навбахор Имамовой , сказал: «Мы ничего не выиграем от кремлевского газового союза, а потеряем все».
Развернувшаяся дискуссия по поводу все еще очень расплывчатого предложения вызвала явное противодействие со стороны узбекских властей. В интервью узбекскому изданию Kun.uz от 8 декабря министр энергетики Узбекистана Джурабек Мирзамахмудов попытался в общих чертах осветить озабоченность общественности по поводу энергетики и коснулся предложения о «газовом союзе».
Отвечая на вопрос о «газовом союзе», министр энергетики Узбекистана отметил, что официально такого предложения не поступало. Далее он сказал: «Даже если с Россией будет заключено газовое соглашение, это не означает союз». Он отметил, что Узбекистан не граничит с Россией, поэтому любые переговоры по российскому газу будут вестись по техническим контрактам на поставку газа через территорию Казахстана.
На вопрос об опасениях по поводу того, что Ташкент ищет у Москвы помощи в преодолении энергетического кризиса с сопутствующими «политическими условиями», Мирзамахмудов ответил более решительно: “Должен сказать, что мы никогда не будем рисковать своими национальными интересами, экономикой или независимостью. Если мы импортируем газ из другой страны, то сотрудничаем только на основе договора коммерческой купли-продажи. Мы никогда не пойдем на политические условия в обмен на газ. Короче говоря, мы получим предложенный нам газовый контракт только в том случае, если мы на него согласимся, в противном случае” – нет.
Kun.uz спросил о теориях заговора, предполагающих, что Россия «искусственно создала» дефицит электроэнергии в Узбекистане, чтобы создать мотивацию для более быстрого продвижения строительства атомной электростанции. Мирзамахмудов пояснил, что причины дефицита внутренние: «Единственная причина — рост внутреннего потребления и снижение производства».
А Узбекистан, подчеркнул он, не рассчитывает, что атомная электростанция решит энергетические проблемы страны. По словам Мирзамахмудова, в случае ввода в эксплуатацию в 2030 году электростанция мощностью 2,4 ГВт сможет покрыть 10-15 процентов ожидаемого внутреннего спроса. В то же время Узбекистан добавляет новые электростанции к существующим тепловым электростанциям и стремится увеличить свою ветровую и солнечную мощность с 8 ГВт до 15 ГВт. Атомная электростанция является одним из аспектов усилий правительства, и по нему все еще ведутся интенсивные переговоры.
Интервью Мирзамахмудова было расценено как «обливание холодной водой» путинского плана «газового союза». Кремль ощетинился этой характеристикой. Песков заявил журналистам , что предлагаемый «газовый союз» не предполагает никаких «политических условий».
«Об этом никто не говорит», — сказал он.
В конце концов, на столе нет конкретного предложения, только призрак идеи, которая имеет некоторые достоинства, но также и некоторые риски.