Financial Times – Победить Эрдогана: турецкая оппозиция ищет чемпиона

Независимый альянс соперников рискует упустить свой лучший шанс свергнуть президента, поскольку они раз за разом откладывают кого выбрать в качестве соперника Эрдогану

Если и были какие-то сомнения в решимости Кемаля Кылычдароглу стать человеком, который сразится с президентом Турции Реджепом Тайипом Эрдоганом, то они рассеялись, когда на прошлой неделе он поднялся на трибуну национального парламента.

Обращаясь к своим товарищам по Народно-республиканской партии (ЖХП), 73-летний мужчина в очках заявил, что готов к «непримирой борьбе» с растущей бедностью, сокрушительной инфляцией и мучительной несправедливостью, разоряющими страну. Поскольку в ближайшие 13 месяцев должны состояться решающие выборы, он предупредил неназванных соперников в своем оппозиционном альянсе, как бы сказав: «Либо присоединяйтесь ко мне, либо убирайтесь с дороги».

Бывший бюрократ, возглавлявший партию отца-основателя Турции Мустафы Кемаля Ататюрка с 2010 года, в последние годы существенно изменился. Эрдоган долгое время высмеивал его как серийного неудачника на выборах, но потом он стал свидетелем ошеломляющей победы на муниципальных выборах в 2019 году, когда оппозиция получила контроль над Стамбулом, крупнейшим городом Турции, и Анкарой, ее столицей.

Самое главное, ему приписывают создание и удержание разрозненного альянса оппозиционных партий, объединенных целью победить человека, который провел почти 20 лет у руля страны, сначала в качестве премьер-министра, а затем в качестве президента.

По мнению политологов, это решение работать вместе — в сочетании с кипящим общественным недовольством состоянием турецкой экономики и растущим беспокойством по поводу 3,6 млн сирийских беженцев в стране — дает соперникам президента их лучшие шансы на победу.

Берк Эсен, приглашенный научный сотрудник Немецкого института международных отношений и безопасности в Берлине, считает, что созрели условия для исторических перемен. «Правящая партия разделена, есть оппозиция, которая объединяется. Экономическая ситуация действительно ухудшается, и я не вижу того, как Эрдоган может разрулить эту ситуацию», — говорит он.

Вторжение России в Украину усилили опасения. Хотя война создала новую нагрузку на турецкую экономику, которая рискует пострадать от резкого роста цен на нефть и газ, она также повысила значение Турции в глазах других членов НАТО, после многих лет напряженности в отношениях с Западом.

Эрдоган воспользовался возможностью сыграть роль посредника между Киевом и Москвой и, стремясь не рассердить Владимира Путина, ограничил использование российскими военными вод и воздушного пространства Турции. Оборонная компания, совладельцем которой является его зять, поставляла в Украину боевые беспилотники. В марте опросы зафиксировали небольшой скачок рейтинга турецкого президента, поскольку кризис укрепил его имидж важного международного игрока, хотя есть признаки того, что эффект этого временного обстоятельства уже исчезает.

Результаты венгерских выборов в прошлом месяце, на которых альянсу шести оппозиционных партий не удалось победить Виктора Орбана, стали еще одним предупреждением. «Если бы вы спросили меня в прошлом году, я бы сказал: дело в шляпе, Эрдоган проиграет», — говорит один из представителей оппозиции. –  «Теперь я гораздо менее уверен».

Некоторые представители оппозиции больше всего опасаются, что Кылычдароглу будет настаивать на выдвижении своей кандидатуры на пост кандидата от Эрдогана, и что президент Турции съест его заживо.

Кылычдароглу «до смерти хочет баллотироваться», говорит высокопоставленный представитель одной из пяти других оппозиционных партий, сотрудничающих с ЖХП. «Я не сомневаюсь, что он станет лучшим президентом из всех возможных кандидатов. Но у него самые низкие шансы на победу». Эсен считает Кылычдароглу «великим создателем королей», но утверждает: «Он не король».

Государственный деятель, головорез, создатель королей

Тот, кто будет выбран для участия в выборах против президента Турции, столкнется с хитрым и опытным политиком, который остается одной из самых популярных политических фигур в стране, несмотря на безудержную инфляцию, которая по данным только правительства в марте достигла 61%.

И все же, поскольку решающее голосование должно состояться где-то до июня 2023 года, растет обеспокоенность тем, что альянс рискует упустить открывающуюся перед ним возможность.

В последние годы Эрдоган получил беспрецедентный контроль над институтами Турции, от судов до центрального банка, и неоднократно использовал эти полномочия для манипулирования избирательной системой в свою пользу. В марте он изменил избирательное законодательство страны таким образом, что это могло политизировать надзор за подсчетом голосов.

Последние две попытки победить его в президентских выборах с треском провалились, когда оппозиция, в основном светская, не смогла завоевать его религиозный, консервативный электорат, даже несмотря на то, что более молодые и городские избиратели разочаровались в его правительстве. В последний раз, когда оппозиция выдвигала единого кандидата в президенты, в 2014 году Эрдоган победил с отрывом в 13 очков.

Тем не менее, опросы общественного мнения постоянно указывают на то, что есть два потенциальных кандидата, которые могли бы обеспечить явную победу в гонке один на один с 68-летним президентом. Это Мансур Яваш и Экрем Имамоглу, оппозиционные мэры Анкары и Стамбула.

66-летний Яваш добился заоблачных рейтингов одобрения , неустанно сосредоточившись на улучшении коммунальных услуг в городе, которым в течение многих лет управлял эксцентричный союзник Эрдогана, тративший государственные деньги на статуи динозавров и гигантский тематический парк.

Консервативный и националистический, но также и сдержанный государственный деятель, Яваш имеет хорошие возможности для того, чтобы привлечь на свою сторону избирателей Эрдогана, утверждают его сторонники. Он также мог бы управлять планом оппозиции по отмене президентской системы правления, которую Эрдоган ввел в 2018 году, и восстановить роль парламента.

«Он мог бы стать великим отцом, который войдет в историю как человек, вернувший Турцию к нормальному режиму», — говорит Суат Кыниклыоглу, бывший член парламента от правящей партии, руководивший одной из предыдущих избирательных кампаний Яваша. «Он бы мог сыграть эту роль».

Кандидаты в президенты

Слева направо: Экрем Имамоглу, Кемаль Кылычдароглу и Мансур Яваш © Getty Images

Однако большинство политологов считают Имамоглу более сильным кандидатом. 51-летнего мужчины, называющий себя социал-демократом. «Он популярен, он молод, он энергичен. Он может справиться с Эрдоганом, а Эрдоган перед ним будет выглядеть старым», — говорит Али Чаркоглу, политолог из Стамбульского университета Коч. «Время от времени он выходит из себя, но это даже хорошее преимущество в турецкой политике».

Имамоглу также имеет опыт борьбы на выборах. Это важно, когда многие в оппозиции опасаются, что Эрдоган прибегнет к закулисной тактике, чтобы удержаться у власти. В 2019 году, когда Имамоглу был избран мэром Стамбула с небольшим перевесом (эту должность сам Эрдоган использовал в качестве трамплина в национальную политику), президент отменил результаты выборов, заявив о мошенничестве. А затем Имамоглу выиграл повторные выборы с большим перевесом.

Но противники мэра заявляют, что он «слишком амбициозен», чтобы ему можно было доверить задачу по демонтажу могущественной исполнительной президентской власти, которую Эрдоган построил для себя, — работа, которая потребует от победившего кандидата активной работы, предпологающая подрыв значения своей собственной роли.

«Он мог бы стать еще одним Тайипом Эрдоганом», — говорит высокопоставленный чиновник одной из небольших оппозиционных партий. «Никто этого не хочет. Когда ты на этой работе, со всеми этими полномочиями, ты можешь делать все, что захочешь». На просьбу прокомментировать эту насмешку человек, близкий к Имамоглу, сказал, что его единственными общими чертами с Эрдоганом были черноморское наследие и игра в футбол в юности. «Помимо этих двух вещей, у них нет ничего общего».

Помимо государственного деятеля Яваша и популиста Имамоглу есть более технократический Кылычдароглу. Но, хотя это редко обсуждается открыто, многие считают, что Эрдоган будет безжалостно использовать тот факт, что Кылычдароглу принадлежит к алевитам, религиозному меньшинству в Турции, имеющему долгую историю противостояния с большинством мусульман-суннитов, и будет безжалостно использован Эрдоганом для мобилизации своего электората.

Хотя недавно он обнаружил склонность к актам гражданского неповиновения — например, к отказу платить за электричество в знак протеста против роста цен — критики говорят, что ему не хватает харизмы, чтобы зарядить энергией электорат и победить такого уличного бойца, как Эрдоган. Кылычдароглу и его союзники возражают, что популярность не должна быть единственным критерием. «Мы не выбираем поп-звезду, — сказал он журналистам в декабре. – «Это должен быть кто-то, кто сможет сплотить альянс и наблюдать за трансформацией государства». 

Тем не менее, для преобразования государства оппозиция должна сначала завоевать власть — и многие говорят, что они должны не просто победить, но выиграть по-крупному, чтобы избежать грязного сценария оспариваемого исхода.

«Совсем не ясно, готов ли Эрдоган уйти в отставку, если он проиграет», — говорит один западный дипломат. – «Это может быть очень чревато, особенно если разница в голосах будет незначительной».

Торговля лошадьми

Окончательное решение в конечном итоге будет принято в результате закулисных переговоров между группой лидеров оппозиции, известной как «стол шестерых». В качестве второго по влиятельности лидера за этим столом Мерал Акшенер, глава правой партии IYI, будет играть решающую роль. Она исключила себя из числа кандидатов в президенты, заявив, что предпочла бы быть премьер-министром в будущем оппозиционном правительстве.

По словам одного высокопоставленного чиновника IYI, Акшенер стремится выставить претендента, который мог бы легко победить Эрдогана в первом туре президентской гонки, вместо того, чтобы рисковать во втором туре. Есть признаки того, что она поддерживает Имамоглу, которого в прошлом году сравнила с Мехмедом Завоевателем, османским султаном, захватившим Константинополь в 1453 году, что лучше всего соответствует ее собственным политическим амбициям.

Помимо торга, ключевым соображением является необходимость обратиться к многочисленному курдскому меньшинству Турции. Прокурдская Демократическая партия народов (ХДП), которая, как ожидается, получит около 12 процентов голосов в стране, не является частью альянса — она считается слишком токсичной, особенно правыми партиями, из-за чего правительство может обвинить их в связях с запрещенным курдским ополчением.

Могущественные посредники

Но любому кандидату от оппозиции потребуется благословение ХДП, что объясняет, почему Эрдоган стремился вбить клин между ней и остальной оппозицией. Этой цели уже служит новая военная операция, начатая против курдских боевиков в северном Ираке в апреле и широко поддерживаемая всеми крупными партиями, кроме ХДП.

По словам Рехи Рухавиоглу, директора Центра курдских исследований в курдском городе Диярбакыр, из трех мужчин Кылычдароглу или Имамоглу с большей вероятностью обратятся к электорату ХДП. Яваш, мэр Анкары, является бывшим членом ультранационалистической партии, которая, вероятно, оттолкнет курдских избирателей. Заключенный в тюрьму бывший лидер ХДП Селахаттин Демирташ дал понять, что его первым выбором будет «инклюзивный» Имамоглу.

Ожидание игры

Независимо от того, окажется ли Кылычдароглу тем, кто сразится с Эрдоганом, он будет иметь решающее значение для усилий оппозиции, направленных на то, чтобы ориентироваться в неспокойных водах впереди. «Он тот, кто держит всех парней

за одним столом, — говорит Айше Чавдар, антрополог, которая десятилетиями изучала религиозных консерваторов в Турции. Она считает, что Кылычдароглу может победить, если Имамоглу предложит свою «очень сильную» общественную поддержку.

Имамоглу, член ЖХП, в последние недели неоднократно снимал шляпу перед лидером партии, а также заявлял, что доверяет шести лидерам оппозиции в том, что они примут «правильное решение» по кандидату.

Однако пока оппозиция пытается затянуть этот процесс. Озер Сенкар, глава избирательного агентства Metropoll, обеспокоен тем, что на это уходит драгоценное время. По его словам, Эрдоган еще может решить назначить досрочные выборы осенью, если президент сочтет, что условия достаточно благоприятны или что он может их смягчить, возможно, с помощью множества популистских подачек, таких как новое повышение минимальной заработной платы.

Если это так, предупреждает он, то оппозиция слишком поздно приступит к выполнению огромной задачи по организации и проведению кампании и, в частности, по составлению экономической программы, которая убедит общественность в том, что они могут улучшить экономику — что-то показывают опросы. Им пока это не удалось.

Недоброжелатели Кылычдароглу подозревают его в намеренной задержке в надежде, что он сократит разрыв со своими соперниками. Они обвиняют его в том, что он окружил себя лоялистами, у которых не хватило мужества признать, что он слишком рискованный выбор, чтобы быть фронтменом кампании. Опасность, по их словам, заключается в том, что Кылычдароглу и его союзники совершают исторический просчет, настаивая на том, что кандидатом должен быть он.

Эту точку зрения отвергает Фетхи Ачикель, член исполнительного комитета ЖХП, который настаивает на том, что председатель его партии полностью понимает, что поставлено на карту. «Конечно, он является естественным кандидатом для нас и не будет уклоняться, если его выдвинут», — говорит он. – «И не забывайте, что на прошлых выборах он позволил другим баллотироваться вместо себя. Он одновременно стратегически мыслит и очень скромен. Он знает, что нам нужно победить».

Как и многие сторонники Кылычдароглу, Ачикель утверждает, что лидер партии «заслуживает» своей кандидатуры в знак признания той работы, которую он проделал для турецкой демократии в последние годы.

Но если он хочет сломить власть Эрдогана в турецкой политике, говорят критики, что этого просто недостаточно. «Он это заслужил, это правда», — говорит Сенкар, социолог. – м «Но важнее быть кандидатом или победить?»

Фунжа Гүлер, Financial Times